Кристи Агата

Дело о розовой жемчужине

— Что это ты тут делаешь? — изумилась Таппенс, войдя в святая святых «Международного детективного агентства» (девиз — Непревзойденные сыщики Бланта) и застав своего владыку и повелителя распростертым на полу среди настоящего книжного разлива.

Томми с трудом поднялся на ноги.

— Пытался расставить книги на верхней полке, — пожаловался он, — а проклятый стул не выдержал…

— Что за книги? — спросила Таппенс, подбирая с пола один из томов. «Собака Баскервиллей»… Знаешь, а я не прочь перечитать ее как-нибудь.

— Мысль была такая, — пояснил Томми, старательно отряхиваясь. — Ежедневно полчаса с Великими Мастерами — ну что-нибудь в этом роде. Знаешь, Таппенс, никак не могу отделаться от мысли, что в этом деле мы с тобой только любители. Как состояние души это, конечно, неплохо, но немного техники, так сказать, нам бы не помешало. Эти книги написаны лучшими мастерами детективного жанра. Хочу опробовать разные стили и сравнить результаты.

— Хм-м, — протянула Таппенс. — Всегда гадала, каково бы пришлось этим великим сыщикам в реальной жизни. Она подобрала с пола еще одну книгу.

— Тебе трудновато будет воплотиться в Торндайка. [1] Медицинского опыта у тебя нет, юридического тоже не густо, к тому же я не замечала в тебе особого тяготения к наукам.

— Может, и нет, — согласился Томми, — но, в любом случае, я уже купил очень хороший фрагмент, так что буду теперь фотографировать следы, увеличивать негативы и так далее. А теперь, mon ami, [2] используйте свои маленькие серые клеточки. О чем вам говорит вот это?

Он показал на нижнюю полку шкафа. Там лежал какой-то сомнительный халат футуристического [3] покроя, турецкие домашние тапочки и скрипка.

— Элементарно, мой дорогой Ватсон, — ответила Таппенс.

— Точно, — подтвердил Томми. — Атрибут Шерлока Холмса.

Он взял скрипку и задумчиво провел по струнам смычком, вырвав у Таппенс вопль агонии.

В этот момент на столе прозвучал звонок, означающий, что в приемной находится клиент и Альберт, курьер, его обрабатывает.

Томми поспешно вернул скрипку на место и ногами запихнул книги под стол.

— Можно, впрочем, особо и не спешить, — заметил он. — Альберт все равно будет заливать, что я занят телефонным разговором со Скотленд-Ярдом. Ступай к себе, Таппенс, и начинай печатать. Это создает доверительную и деловую атмосферу. Хотя нет, лучше ты будешь стенографировать под мою диктовку. Давай-ка, прежде чем Альберт запустит жертву, глянем на нее.

Они открыли глазок, хитроумно приспособленный так, чтобы можно было разглядывать происходящее в приемной.

Клиентом оказалась девушка, на вид сверстница Таппенс, высокая и темноволосая, с очень усталым лицом и презрительным взглядом.

— Одета дешево и кричаще, — решила Таппенс. — Запускай ее, Томми.

Минутой позже девушка уже пожимала руку прославленному мистеру Бланту, а Таппенс, с блокнотом и ручкой, скромно сидела поодаль.

— Мой доверенный секретарь мисс Робинсон, — легким взмахом руки представил ее мистер Блант. — Можете совершенно свободно говорить при ней.

Потом он немного откинулся в кресле, прикрыл глаза и утомленным голосом заметил:

— Да, в это время дня поездки в автобусе особенно утомительны. Давка…

— Я приехала на такси, — сказала девушка, — О — отозвался потерпевший фиаско Томми, укоризненно косясь на голубой автобусный билет, видневшийся из-за отворота перчатки.

Перехватив его взгляд, девушка усмехнулась и вытащила билет.

— Вы об этом? Я подобрала его на улице. Соседский малыш их коллекционирует.

Таппенс кашлянула, и Томми метнул в ее сторону грозный взгляд.

— Перейдем к делу, — поспешно сказал он. — Вы нуждаетесь в наших услугах, мисс?..

— Кингстон Брюс, — подсказала девушка. — Мы живем в Уимблдоне. Вчера вечером гостящая у нас леди потеряла очень дорогую розовую жемчужину. Присутствовавший за ужином мистер Сент-Винсент случайно упомянул вашу фирму. Вот мама и послала меня нынче утром узнать, возьметесь ли вы за это дело.

Девушка говорила угрюмо и чуть ли не резко. Было ясно как день, что она с матерью не согласна и пришла сюда против воли.

— Понятно, — проговорил слегка озадаченный Томми. — В полицию вы не обращались?

— Нет, — сказала мисс Кингстон Брюс, — не обращались. Было бы полным идиотизмом позвать полицию, а потом обнаружить, что эта штука закатилась под камин или еще куда-нибудь.

— О! — протянул Томми. — Значит, не исключено, что драгоценность просто-напросто затерялась? Мисс Кингстон Брюс пожала плечами.

— Люди вечно суетятся по пустякам, — буркнула она себе под нос.

Томми откашлялся.

— Разумеется, — нехотя начал он, — в данный момент я крайне занят…

— Прекрасно вас понимаю, — сказала девушка, поднимаясь с кресла.

В ее глазах мелькнуло удовлетворение, которого Таппенс уж конечно не упустила.

— Тем не менее, — поспешно продолжил Томми, — думаю, что смогу выкроить время для поездки в Уимблдон. Какой у вас адрес?

— Лоурелс, Эджворт-роуд.

— Запишите, пожалуйста, мисс Робинсон, — бросил Томми.

Мисс Кингстон Брюс поколебалась, потом крайне негостеприимным тоном сказала:

— Что ж, будем вас ждать. Всего хорошего.

— Забавная девица, — заметил Томми, когда она вышла. — Я ее так и не раскусил.

— Уж не сама ли она украла эту вещицу? — задумчиво проговорила Таппенс. Давай, Томми, бросай свои книжки, выводи машину, и поехали. Кстати, кем ты собираешься быть? Все-таки Шерлоком Холмсом?

— Думаю, для этого мне нужно еще немного попрактиковаться, — сказал Томми. — Тебе не кажется, что с этим автобусным билетом я свалял порядочного дурака?

— Кажется, — согласилась Таппенс. — И на твоем месте, я бы не слишком наседала на эту девицу: она остра как иголка. И несчастна к тому же, бедняжка.

— Похоже, ты уже знаешь о ней все, — саркастически вставил Томми. — Не иначе, догадалась по форме носа.

— Я скажу тебе, что мы найдем в Лоурелс, — невозмутимо продолжила Таппенс. — Семейку снобов, жаждущих попасть в высшее общество… Папаша — если таковой есть — наверняка отставной военный. Девушка живет с ними, живет так же и презирает себя за это.

Томми бросил прощальный взгляд на книги, уже тщательно расставленные на полке.

— Побуду-ка, — задумчиво произнес он, — я сегодня Торндайком.

— Ни за что бы не догадалась, что это дело имеет отношение к судебной медицине, — заметила Таппенс.

— Может, и не имеет, — заявил Томми, — но я умираю от желания опробовать свою новую камеру. Мне сказали, что у нее самый лучший объектив, какой когда-либо был или еще только появится.

— Знаю я эти объективы, — отозвалась Таппенс. — Пока ты приладишь затвор, установишь нужную диафрагму и вычислишь выдержку, у тебя уже мозги набекрень, и ты мечтаешь о старом добром «Брауни».

— Только абсолютно непритязательная личность может довольствоваться старым добрым «Брауни».

— Спорим, что у меня с ним получится лучше, чем у тебя?

Томми проигнорировал вызов.

— Мне бы нужна еще эта штука, которой чистят трубку, — горестно вздохнул он. — И где их только добывают?

— Есть патентованный штопор, который тетя Араминта подарила тебе к прошлому Рождеству, — услужливо подсказала Таппенс.

— Да уж, — согласился Томми. — Я еще принял его за какое-то причудливое орудие разрушения. Забавный подарок от абсолютной трезвенницы.

— А я, — заявила Таппенс, — я буду Поултоном. [4] Томми смерил ее презрительным взглядом.

— Вылитый Поултон. Не можешь же ты выкидывать его штучки!

— А вот и могу. Я буду потирать руки от удовольствия. Этого должно хватить. Надеюсь, ты будешь делать гипсовые слепки следов?